До востребования – донос. Часть II: Не болит голова у «дятла»

При каких условиях донос, особенно политический, срабатывает безотказно? Для этого нужна готовность власти на него реагировать. Чаще всего, это так называемые переломные моменты истории – периоды переворотов, смены власти, реформ, обновления кадров. Именно в этот период для карьеристов и разных дельцов от политики открываются совершенно сказочно-замечательные возможности. Всё зависит от того, с какой стороны шахматной доски ты находишься. Только надо правильное «слово и дело» подобрать, как в 17 веке. А вот если политической кампании нет, если, скажем, власть ориентирована на установившийся порядок, на стабильность, то всякие движения снизу, типа сочинения политических доносов, воспринимаются властью брезгливо.
После выхода в свет 7 августа 1932 года постановления ЦИК и СНК СССР «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности» посыпались новые доносы. А ведь было где развернуться – так называемый «закон о пяти колосках» призывал «применять расстрел (или замене оного при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией всего имущества) за хищения колхозного и кооперативного имущества». Нелегкая это работа – править нищей, голодной и раздрызганной страной…
Ну, это была присказка, а теперь сказка: красноармеец В.С.Завьялов написал в газету «Правда» донос: «Председатель колхоза Кривский и завхоз Костин под вывеской колхозной торговли самовластно, без разрешения колхозников продают крупный и мелкий племенной скот и другие продукты. На вырученные деньги устраивают попойки. Старший конюх колхоза, член партии Бочаров продает и пропивает корм для лошадей, что вызывает падеж скота. Колхозники требовали, чтобы Бочарова отдали под суд, а правление выдвинуло его заведующим столовой колхоза, где он опять расхищает продукты».
Конечно, факты, изложенные в данном доносе, не соответствовали реальному положению дел на селе. И тут, что называется, не только конь не валялся, но даже жеребенок не пробегал – ничего не подтверждалось. Но партийная газета отреагировала мгновенно: «Правда» ждет от прокурора  Центрально-Черноземной области (ЦЧО) срочного расследования фактов, изложенных в письме, и привлечения виновных к ответственности». Подобное «преступное поведение, перегибы и расхлябанность» правления колхоза, по мнению редакции, «мешают проведению центральной политики на повышение эффективности сельского хозяйства».
Во времена сталинского Большого Террора – доносы стали важнейшей формой и администрирования, и построения карьеры, и, главное, выживания. Это вовсе значит, что люди были любителями доносов, имели, так сказать, склонность души к этому черному делу. Просто сложился такой образ жизни, когда любые проблемы решались с помощью доноса. Вот люди и писали. Такая вот форма конкуренции…
А вот вам пример, который подан на подносике с голубой такой каемочкой: Генеральный секретарь Союза писателей СССР Владимир Ставский поручил советскому поэта Михаилу Исаковскому – автору слов известных песен «Катюша»,  «Враги сожгли родную хату, «В лесу прифронтовом», «Летят перелётные птицы», «Одинокая гармонь» и другие - перевести на русский язык стихи белорусского поэта Якуба Коласа для готовящегося в Москве издания его "Избранного". Вместе с переводами Исаковский отправил заказчику следующее письмо: «Дорогой Владимир Петрович! Среди полученных мною стихов было одно под названием «Полымя». Не будучи хорошо осведомленным в белорусских делах, я начал по разным источникам наводить справки о «Полыме». Причем выяснилось, что «Полымя» - это контрреволюционная нацдемовская организация, которая была в свое время разоблачена. И этой-то организации Якуб Колас посвящает стихи, включая их в книгу, которая должна выйти в 1937 году! В названном стихотворении Колас сравнивает «Полымя» с приветливым огоньком среди темной и страшной ночи. Имея в виду этот смысл, а также тот объект, которому посвящено стихотворение, нельзя сделать иного вывода как тот, что стихотворение «Полымя» явно контрреволюционное: всё, мол, кругом темно, страшно, мрачно и т. д., и светит только один приветливый огонек, и этот огонек - «Полымя» (т.е. нацдемовская либеральная организация). Я немедленно позвонил редактору книги Коласа Городецкому, чтобы стихотворение было снято, и тот согласился со мной. Но сейчас важно выяснить другой вопрос - почему Колас включил это произведение в свой сборник? Не знать контрреволюционной сущности организация «Полымя» Колас не мог. Значит, напрашивается вывод, что сделано это с враждебными целями. Во всяком случае, дело это, по-моему, требует расследования, и я прошу Вас, Владимир Петрович, принять необходимые меры. Михаил Исаковский. 19 мая 1937 г.».
Дальше было вот что: «1-му секретарю ЦК КП(б) Белоруссии Шаранговичу В.Ф. 3 июня 1937 г. Дорогой тов. Шарангович! Прошу обратить внимание на факт включения Якубом КОЛАСОМ в сборник, готовящийся к печати, контрреволюционного стихотворения «ПОЛЫМЯ». Вл. СТАВСКИЙ». К счастью для Коласа, самого Шаранговича 17 июля 1937 года арестовали как участника правоцентристкого блока и через какое-то время расстреляли. И донос Исаковского просто затерялся.
  «Маленькие» люди тоже взаимно обвиняли друг друга в связях с врагами народа. И вообще, были очень заняты «игрой на выживание» с участием местных партийных комитетов и органов НКВД. В 1937 -1938 годы тысячи простых граждан завалили органы НКВД доносами на своих соседей, сослуживцев, знакомых, начальников. Причиной доноса могли служить соседский холодильник, соседская жена, косой взгляд прохожего, подозрительная улыбка недоброжелателя, да всё, что угодно. Доносов было так много, что НКВД едва успевало реагировать на все «сигналы».
На роковом февральско-мартовском (1937) пленуме ЦК  Сталин тепло говорил об одной из сонма таких «маленьких» людей – бесстрашной «стукачке» Николаенко:  «Пример с Николаенко. О ней много говорили. И тут нечего размазывать. Она оказалась права. Маленький человек Николаенко, женщина. Писала, писала во все инстанции. Никто внимания на неё не обращал. А когда обратил, то ей же наклеили за это. Потом письмо поступает в ЦК. Мы проверили. Но что она пережила, и какие ей пришлось закоулки пройти, для того чтобы добраться до правды. Вам это известно. Но ведь факт — маленький человек, не член ЦК, не член Политбюро, не нарком, и даже не секретарь ячейки, а просто человек, а ведь она оказалась права. А сколько таких людей у нас, голоса которых глушатся, заглушаются. За что её били? За то, что она не сдается так, мешает, беспокоит. Нет, она не хочет успокоиться. Она тыкается в одно место, в другое, в третье. Хорошо, что у неё инициативы хватило. Её все по рукам били, и когда, наконец, она добралась до дела, оказалось, что она права. Она вам помогла разоблачить целый ряд людей. Вот что значит прислушиваться к голове низов, к голосу масс».(Хлевнюк О. В. Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1996. Гл. 5).
Донести на ближнего своего – плёвое дело. Не в ВКП(б) вступать… Начальник ленинградского НКВД Заковский писал в газете «Ленинградская правда»: «Вот недавно мы получили заявление от одного рабочего, что ему подозрительна (хотя он и не имеет фактов) бухгалтер — дочь попа. Проверили: оказалось, что она враг народа. Поэтому не следует смущаться отсутствием фактов; наши органы проверят любое заявление, выяснят, разберутся». (Шатуновская О. Г. Письма Хрущёву и Яковлеву).
Любые недобрые  слова в адрес власти доносчик  воспринимает как почти личную обиду. И как угрозу. Потребует  «не оставлять этого», более того, заявляет, что «там много твориться преступлений», только надо проверить и распознать эти преступления. Немало тут и кляуз, «состряпанных» на конкретного человека: то ли не приглянулся чисто по внешним параметрам, то ли характерами «разминулись». В таких доносах не чувствуется никакой другой заинтересованности, кроме как стремления «помочь выявить врагов партии и правительства», «улучшить, поднять и повысить показатели родной организации» - не все пробуют на зуб монету. Мотивация подобного поведения причудливо перекликается с толстовским «не могу молчать»…
Корыстные же доносы можно разделить в зависимости от причин, побудивших «дойти до жизни такой»: за продукты, за деньги, за различные льготы, за карьерный рост (убрать конкурента и, типа как бы случайно, оказаться на его месте), за освобождение из мест заключения и т.д.. Среди красивых фраз, среди излияний бескорыстной преданности «делу партии и правительства» и «выявления врагов», доносчик как бы невзначай вставляет свое «заветное желание» за услугу.
Как-то не хочется считать «стукачей» жертвами советской пропаганды. Кажется, они с советской властью были просто созданы друг для друга. Для доносчика советская власть - действительно была родной. В своей повести «Собачье сердце» Михаил Булгаков в изумительной манере передал дух эпохи и все реалии Советской России 1920 -1930-х годов. Профессор Филипп Преображенский с помощью операции «производит» бездомного пса в человека – Шарикова. Но «результат эксперимента» становится хамом и тунеядцем. Шариков начинает пьянствовать в компании таких же люмпен-пролетариев, ворует у профессора, пристает к прислуге. Сам профессор считает, что «подопытный» снова превратился в вора, пьяницу и трактирного балалаечника Клима Чугункина, чьи гипофиз и семенные железы были пересажены псу.
Власть представляет председатель домкома Швондер и несколько его сподручных. Они учат Шарикова на марксистский лад, выспрашивать, быть соглядатаем. Знакомят даже с перепиской Энгельса с Каутским. Правда, Шариков заявил, что «не согласен с обоими», чем немало удивил видавших виды профессора Филиппа Преображенского и доктора Ивана Борменталя. Всё заканчивается тем, что «собачье сердце» не выдерживает и пишет донос на Преображенского и Борменталя. Узнав об этом, те втайне от всех совершают еще одну операцию – превращают Шарикова обратно в собаку.

Как же рождаются доносы? Скажем, на место старого руководителя появляется новый человек с «полномочиями». И начинает перестраивать работу, прижимая подчиненных. Тем самым разрушает успевшие окрепнуть внутриколлективные связи, с которыми им, в общем-то, недурно жилось. При новом начальстве стало невыносимо худо. И старое время стало каким-то очень милым, приятным, привлекательным. А потому надо что-то сделать с новым начальником.
Можно, конечно, обвинить его в том, что он не пользуется авторитетом среди общественности, ну, там, приворовывает, ведет аморальный образ жизни. Надо еще спровоцировать на то, чтобы что-то такое «ляпнул», затем, чтобы чего-то к этому  добавил. А после усилить все сказанное. Теперь уже можно с этой «мухой», раздутой до слона, бежать к начальству. И все-таки слабо. Но как быть? А лучше всего действует политический донос.
«Шерше ля фам!» - сказано у классика.  И «ля фам» нашли. Но на сей раз не  где-то там, на Елисейских полях Парижа, а в самых что ни на есть покоях «красного императора» Сталина - лечебно-санитарном управлении Кремля. Письма врача-кардиолога Лидии Тимащук о неправильном лечении члена Политбюро Андрея Жданова было использовано официальной советской пропагандой в кампании «дела врачей» 1953 года. Партийный деятель умирает 30 августа 1948 года, и после вскрытия диагноз Тимащук – «инфаркт миокарда» - не подтверждается. Тем не менее, она упорно продолжает писать письма секретарю ЦК ВКП(б) А.Кузнецову.  Тот на  «сигналы» не реагирует, и четыре года «почта» Тимащук лежит в архиве. И вдруг в августе 1952 года врача-кардиолога вызывают в МГБ, и просят подробно рассказать, что происходило на даче Жданова незадолго до его смерти. Тимащук «докладывает», и вскоре начинаются аресты «врачей-вредителей».
Лидия Тимащук  20 января 1953 года была награждена орденом Ленина «за помощь, оказанную Правительству в деле разоблачения врачей-убийц». Месяц спустя в газете «Правда» появилась статья «Почта Лидии Тимащук» Ольги Чечеткиной: «Еще совсем недавно мы не знали этой женщины… теперь имя врача Лидии Федосеевны Тимащук стало символом советского патриотизма, высокой бдительности, непримиримой, мужественной борьбы с врагами нашей Родины. Она помогла сорвать маску с американских наймитов, извергов, использовавших белый халат врача для умерщвления советских людей. Лидия Федосеевна стала близким и дорогим человеком для миллионов советских людей». На XX съезде КПСС в 1956 году Н. С. Хрущев зачитал доклад «О культе личности и его последствиях». В нём была упомянута и Лидия Тимашук. Она была признана ответственной за репрессии против врачей. Несмотря на многочисленные попытки реабилитироваться, Лидия Тимашук так и вошла в историю как знаменитая доносчица.
Известно, что по статистике в любые времена в обществе существует примерно один и тот же процент людей душевнобольных, он не связан ни  с социальными, ни с экономическими обстоятельствами. Это просто постоянный такой фактор. Вот есть простое стандартное правило – как устав в армии: число доносчиков, как и сумасшедших, в обществе всегда примерно одинаково. Разница лишь в том, какая власть на дворе и как она реагирует на их «тревожные сигналы».
К гражданке Тимащук  будь это не 1940-е или 1950-е годы, а попозже несколько вместо партийных функционеров уж точно пришли бы врачи-мозговеды и санитары «психушек». В сущности, это был бред неуравновешенной и вздорной женщины. Хотя, почти все процессы 1930-40-х годов, которые происходили в Советском Союзе, можно просто списать на то, что не совсем здоровы были не только «стукачи», но и «официальные лица», которые принимали по их доносам решения. С другой стороны, ничего окончательного не бывает, кроме диагноза. Поэтому вполне возможно, что это вопрос будущей медицины.
По мнению министра МГБ с 1951-53 годы Семена Игнатьева в штатных доносчиках в его ведомстве состояло около десяти миллионов человек, как платных, так и тех, кто «стучал по зову сердца». МГБ при Сталине было настоящим «министерством страха». Информаторы были важнейшим звеном советской власти. Добровольные энтузиасты сочиняли тонны доносов в самые различные органы власти и средства массовой информации. Ну, не будем больше ходить по нервам читателя сапогами, приехавшими из МГБ…
После XX съезда возникла некоторая паника среди осведомителей: а что если власти начнут выдавать их? Такой вариант, кстати, рассматривался за кремлевскими стенами на случай народных волнений. Примерно в это же время начинает пить, постепенно превращаясь в алкоголика, автор романа «Молодая гвардия» Александр Фадеев. После знаменитой речи Хрущева 13 мая 1956 года «О культе личности» на XX съезде КПСС в состоянии депрессии писатель заканчивает жизнь самоубийством. А всё дело в том, что Александр Фадеев, будучи председателем правления Союза писателей СССР с1946 по 1954 годы, участвовал в репрессиях на других писателей, «строчил» на них доносы. По приказу Сталина он исключил из этой организации Анну Ахматову и Михаила Зощенко.
Во время «хрущевской оттепели», несмотря на временный сбой, перебоев в доносах не произошло. И КГБ принялся вербовать новые «кадры» для работы в новых условиях. Вся страна превратилась в арену доносительства. При этом предательство в отношении друзей, сослуживцев, и даже родственников, стало привычным явлением. Доносительство переросло в массовое предательство миллионов людей в отношении своих соотечественников: друзей, сослуживцев, и даже родственников. Верность слову, дружбе, чести и т.п. стала исключительным явлением.
Более того, оно переросло в предательство коллективное. Дело в том, что жизнь советских людей была насыщена всякого рода собраниями, заседаниями и товарищескими судами, на которых разбирались и осуждались недостатки провинившихся членов коллективов. Появился такой новый жанр открытого доноса в виде выступлений на подобных мероприятиях. Коллективные доносы коллег снимают ответственность с каждого члена коллектива по отдельности.
В качестве примера рассмотрим открытое письмо группы известных советских писателей в газету «Правда» от 31 августа 1973 года: «Уважаемый товарищ редактор! Прочитав опубликованное в вашей газете письмо членов Академии наук СССР относительно поведения академика Сахарова, порочащего честь и достоинство советского ученого, мы считаем своим долгом выразить полное согласие с позицией авторов письма. Советские писатели всегда вместе со своим народом и Коммунистической партией боролись за высокие идеалы коммунизма, за мир и дружбу между народами. Эта борьба – веление сердца всей художественной интеллигенции нашей страны. В нынешний исторический момент, когда происходят благотворные перемены в политическом климате планеты, поведение таких людей, как Сахаров и Солженицын, клевещущих на наш государственный и общественный строй, пытающихся породить недоверие в миролюбивой политике Советского государства и по существу призывающих Запад продолжить политику «холодной войны», не может вызвать никаких других чувств, кроме глубокого презрения и осуждения».
Письмо подписали 31 писателей – весь цвет Союза писателей СССР. На административном языке тех лет такие доносы назывались «сигнал» или «на товарища поступил сигнал». Писались они практически на всех писателей и деятелей культуры. Чехов ведь не зря назвал доносы литературным жанром!
В групповых действиях, безусловно, есть свои преимущества, можно, скажем, «сачкануть» в нужный момент. Вот и в данном случае коллектив людей выступил как  единое целое. Тут каждый по отдельности не доносчик. Доносчик – все вместе. Ответственность должна лечь на тех, кто возглавляет коллектив. А с них ответственность снимается тем, что они «выполняют распоряжения свыше». Вот такая технология доноса… Но в целом «колхоз», как показала наша практика, история, и последние события с развалом СССР, вещь не очень эффективная.
Конечно, не все писатели увлекались этим «видом спорта». Порядочные люди стремились быть равноудаленным от всяких писательских сборищ, а членов подобных тусовок рассматривали в индивидуальном порядке. Белорусский писатель Василь Быков в автобиографии «Долгая дорога к дому» сообщил, что не давал согласия на появление своей подписи в приведенном выше письме советских писателей, однако, в программе «Время» при зачитывании «литературного разоблачения» Быков был назван среди подписавшихся. «Донос – это единственный жанр, в котором я не упражнялся», - сказал однажды другой писатель Василий Аксенов. В своем интервью «Новой газете» за №72 от 8 июля 2009 года он заявил, что в СССР каждый пятый человек «профессионально» занимался этим делом: «Они хотели все это перевести на другую градацию - каждый третий. Но не добились своего».
Известный российский философ и писатель Александр Зиновьев(1922 – 2006) в своей книге «Гомо советикус» в сатирическом ключе описывает нрав, характер, желания советского человека:  «В своё время в КГБ был завал доносов. Сотрудники КГБ своими силами не справлялись с ними и привлекали в помощь посторонних специалистов. Привлекали и меня. Таких, как я, были привлечены сотни. Моя задача состояла в том, чтобы отобрать из многих тысяч доносов заслуживающие внимания, а остальные передать на уничтожение, как тогда выражались — «списать в расход. Я читал доносы начинающих жизнь невинных младенцев и умудрённых опытом дряхлых старцев, молодых трезвых карьеристов и обезумевших от безнадёжности алкоголиков, выдающихся учёных, домашних хозяек, юных и чистых дев, старых развратников, партийных функционеров, безграмотных дебилов, профессоров, пенсионеров, артистов... И все они были похожи друг на друга, как монеты одной ценности, как клопы. Как будто они у нас изначально заложены в генах, а не являются высочайшим продуктом человеческой истории. И я тогда понял, что именно донос есть самая глубокая, всесторонняя и искренняя форма самовыражения личности. Жаль, что тысячи тонн доносов были в те либеральные годы уничтожены. Творчество огромного народа в самый интересный период истории исчезло бесследно. Конечно, доносы будут писаться и впредь. Но в таких масштабах, с такой затратой интеллекта и страсти, с такой выдумкой, как это было у нас, это уже никогда не повторится. Грустно!».
Но великий мыслитель несколько ошибся в своих дальнейших прогнозах. Прошло почти три десятилетия. Времена изменились, но жанр доноса не лишается своей активности, своей живой крови. Более того, продолжает совершенствоваться: доносчик адаптировался в новой политической обстановке. Его «сигналы» теперь отличаются заметной отстраненностью от предмета нападок. Он вроде бы тоже возмущен, но не так, чтобы «лично». Между ним и советской властью заметная дистанция. Власть вроде бы наша, народная, но люди общаются меж собой каким-то неродным, непонятным языком - эзоповским, что ли?..
В условиях СССР донос делал систему правления более эффективной. И эти «сигналы» снизу были чуть ли не единственным каналом, позволявшим властям увидеть неприкрашенную реальностью, такой, какой она была в действительности.  В КГБ СССР по доносам осведомителей регулярно составлялись справки, которые фельдъегерской почтой развозились всем членам Политбюро фельдъегерской почтой. Такой порядок был заведен при Сталине. Таким оставался он при всех генсеках, включая последнего -  Горбачева. Западный менталитет до сих пор не поможет постичь эту загадку советской системы правления. Странную ее такую конструкцию.
После перестройки новая власть и не думала отказываться от «института» осведомления. Нет, солнце, воздух и вода всё те же. Вот только суровая духота доносов… Вадим Бакатин, который в августе 1991 года, в момент развала СССР, возглавил КГБ, заявил: «Передача архивов на агентуру только через мой труп». Как и прежде прослушивались телефонные разговоры. Правда, теперь этим стали заниматься открыто и намного чаще.
Не обошлось и без других ноу-хау. К примеру, осведомителей стали именовать несколько иначе – «источник оперативной информации», а  вот агентурные донесения… Ну, не будем тут упоминать всуе слово «донос»… Вот есть такое выражение «поставить в известность». Произнесем его. Так гораздо выразительнее. В этом смысле могу поздравить не только чекистов, которые прикоснулись к конфиденциальной информации, но и любителей русского языка за находчивость и смекалку!..
Кто же теперь «набивается» в  «армию стукачей», какой человеческий материал она из себя представляет? Это в первую очередь представители «теневой экономики» - разного рода спекулянты, несуны,  каталы или наперсточники, валютчики, сутенеры и проститутки, просто взяточники, торговцы спиртным и наркотиками. Они имеют главную привилегию - им разрешено нарушать закон. «Органы» как бы закрывают  глаза на их подпольный бизнес. Далее, сюда же входят люди, которые заинтересованы в карьерном росте. Ну, эти сдавали всех, кто им мешал «расти». Не хочу вдаваться в подробности, сложно это объяснить на пальцах. Но в большинстве своем в «стукачи» шли дети и внуки пионеров Павки Морозова и Тони Чистовой, которые, как известно, донесли на своих отцов. Тут уже «стучат» по идейным соображениям, хотя, бывает, и просто так – по привычке!
Без доноса ни одна из государственно-политических систем не могла бы существовать! Не хочу ничего накаркать, всем желаю успеха и шлю привет горячий, но, похоже, что в нашей стране донос становится традиционным и единственным инструментом воздействия на политическую реальность. Мы все еще в этих «неурядицах» находимся… Это не ругательство и никакой не осиновый кол. Просто сказанное - констатация реальности. Люди, будьте бдительны!

Алимхан Хажбатиров, публицист     
Журнал «Нана»                                                                       

www.ChechnyaTODAY.com

 
По теме
ЧЕЧНЯ. Перед судом предстанет местный житель, обвиняемый в применении насилия в отношении представителя власти Ачхой-Мартановским межрайонным следственным отделом завершено расследование уголовного дела в отношении 33
Заместителем прокурора республики Сергеем Семёновым утверждено обвинительное заключение и направлено для рассмотрения по существу в Ачхой-Мартановский районный суд уголовное дело в отношении местного жителя,
Следователями ОМВД России по Урус-Мартановскому району окончено производством и направлено в Урус-Мартановский городской суд уголовное дело, возбужденное в отношении жительницы г. Урус-Мартана, 1998 года рождения.
Следователями отдела МВД России по Урус-Мартановскому району окончено производством и направлено в суд уголовное дело, возбужденное в отношении 44-летнего жителя н.п.
Накануне в рамках общероссийской акции «Сообщи, где торгуют смертью» сотрудники УНК МВД по ЧР встретились с учащимися средней общеобразовательной школы с.п.
ЧЕЧНЯ. В рамках реализации национального проекта «Безопасные качественные дороги» в Ножай-Юртовском районе республики ведутся работы по ремонту моста на 1 км подъезда к селу Чурч-Ирзу от а/д Ножай – Юрт – Зандак – Симсир
В городе Аргун планируется создание школы креативных индустрий - ИА Грозный-информ В Министерстве культуры ЧР состоялось совещание в режиме видеоконференции по вопросу реализации «дорожной карты» - создания в регионах России школ креативных индустрий в 2024 году в рамках федерального проекта «Придумано
ИА Грозный-информ
Кафедра "Технология строительного производства" ИСАиД ГГНТУ провела научный семинар на тему:  "Материалы и технологии для ремонта, восстановления и реставрации объектов культурного наследия"  в рамках Года истории,
ГГНТУ